вторник, 23 апреля 2013
I.
Все эти улыбки-защелки - всего лишь вопрос самоконтроля.
Устанешь рвать в них губные щелки, не чувствуя боли,
Стоять на отвесных стенах, мечтая о затяжном прыжке;
Прислушиваться к крови в венах,
И думать - еще не время
В пике́.
II.
Как же я хочу быть с тобой,
моя радость
мести.
Сколько еще я должен увидеть снов
о том, где мы рядом.
вместе.
Серое небо в синих потеках
Все равно остается серым
Даже в потеках солнца
Вера в жестокого бога
Все равно остается верой.
Какой же там должен быть искупитель
Чтобы искупить меня.
да и за что.
Господи, это же Питер!
Как же я раньше не заметил,
я же прожил тут тридцать лет.
И теперь я слился с ним цветом
Фактурой, горечью и поддельной,
но гордой холодностью.
И теперь меня больше нет,
посмотрите.
в жесткий бархат гранитных льдин
я остался один на один
со своей
неуместной подлостью.
III.
Здравствуй, ...!
как давно тебя не было в этом мире.
Что ты делал тут, научился ли так страдать,
чтобы стены в твоей квартире
Продолжали твою тетрадь?
Неокончено. Недопето. Никогда не додышишь мной
Ты ведь знаешь, а я вообще-то
И хотел бы махнуть рукой
Все эти улыбки-защелки - всего лишь вопрос самоконтроля.
Устанешь рвать в них губные щелки, не чувствуя боли,
Стоять на отвесных стенах, мечтая о затяжном прыжке;
Прислушиваться к крови в венах,
И думать - еще не время
В пике́.
II.
Как же я хочу быть с тобой,
моя радость
мести.
Сколько еще я должен увидеть снов
о том, где мы рядом.
вместе.
Серое небо в синих потеках
Все равно остается серым
Даже в потеках солнца
Вера в жестокого бога
Все равно остается верой.
Какой же там должен быть искупитель
Чтобы искупить меня.
да и за что.
Господи, это же Питер!
Как же я раньше не заметил,
я же прожил тут тридцать лет.
И теперь я слился с ним цветом
Фактурой, горечью и поддельной,
но гордой холодностью.
И теперь меня больше нет,
посмотрите.
в жесткий бархат гранитных льдин
я остался один на один
со своей
неуместной подлостью.
III.
Здравствуй, ...!
как давно тебя не было в этом мире.
Что ты делал тут, научился ли так страдать,
чтобы стены в твоей квартире
Продолжали твою тетрадь?
Неокончено. Недопето. Никогда не додышишь мной
Ты ведь знаешь, а я вообще-то
И хотел бы махнуть рукой
понедельник, 22 апреля 2013
Письмо Чезаре Лукреции Борджиа
Перо с листа срывает душу,
Бесстыдно обнажая строки.
Желаю все-таки разрушить
То, что рождает в Вас пороки -
Убавить страсть, ее так много,
Что день за днем трудней скрывать,
А потому, как перед Богом,
Ее пристало вымещать
Так, чтобы было что прощать...
И посему, мой юный ангел,
Рожденный Божьим вдохновеньем,
Его творенный повеленьем,
Чей непристойно тонкий стан бел,
Не можно жить без капли яда,
Что вам пролил нечистый в кровь,
Желав для глаз своих услады,
И нашу братскую любовь,
Смеясь, усилил троекратно;
Мой долг священника и брата
Велит очистить, вновь и вновь
Твой дух и плоть, вернуть обратно.
Клянусь, с пылающих основ
До неизведанных вершин,
Что все умолкнут как один,
(Весь Рим!)
Кто на тебя взглянуть посмели.
Чужим
Нет места у твоей постели!
Перо с листа срывает душу,
Бесстыдно обнажая строки.
Желаю все-таки разрушить
То, что рождает в Вас пороки -
Убавить страсть, ее так много,
Что день за днем трудней скрывать,
А потому, как перед Богом,
Ее пристало вымещать
Так, чтобы было что прощать...
И посему, мой юный ангел,
Рожденный Божьим вдохновеньем,
Его творенный повеленьем,
Чей непристойно тонкий стан бел,
Не можно жить без капли яда,
Что вам пролил нечистый в кровь,
Желав для глаз своих услады,
И нашу братскую любовь,
Смеясь, усилил троекратно;
Мой долг священника и брата
Велит очистить, вновь и вновь
Твой дух и плоть, вернуть обратно.
Клянусь, с пылающих основ
До неизведанных вершин,
Что все умолкнут как один,
(Весь Рим!)
Кто на тебя взглянуть посмели.
Чужим
Нет места у твоей постели!
Никогда не отрекайся от Игры.
Сжат в тисках и не дает тебе дышать?
радуйся - одни твои миры
Для других тебя опустошат.
Никогда не отрекайся от Игры.
Даже если за тобою пустота.
Даже если все твои миры
Капелька на на кончике зонта.
Никогда не отрекайся от Игры.
Слышишь,в душу ломится бессилье
Многого не видно до поры,
Что-то видно только из могилы.
Никогда не отрекайся от Игры.
В неспособности играть увидеть суть
Надо. Надо жить до той поры,
пока ноги не почуют в ряске путь.
Пик отчаянья - он пик твоей игры.
Трудный час и сложное заданье;
В одоленьи - лучшие дары,
Что тебе предложит мирозданье.
Никогда не отрекайся от Игры.
Роль свою ты сам не выбираешь,
Тот, кого ты сможешь в ней открыть -
Это ты, ведь ты ее играешь.
Никогда не отрекайся от Игры
Каждый миг здесь может стать последним
Делай что-то, лги, кради, бери,
Погибай, но воскресай к обедне.
Сжат в тисках и не дает тебе дышать?
радуйся - одни твои миры
Для других тебя опустошат.
Никогда не отрекайся от Игры.
Даже если за тобою пустота.
Даже если все твои миры
Капелька на на кончике зонта.
Никогда не отрекайся от Игры.
Слышишь,в душу ломится бессилье
Многого не видно до поры,
Что-то видно только из могилы.
Никогда не отрекайся от Игры.
В неспособности играть увидеть суть
Надо. Надо жить до той поры,
пока ноги не почуют в ряске путь.
Пик отчаянья - он пик твоей игры.
Трудный час и сложное заданье;
В одоленьи - лучшие дары,
Что тебе предложит мирозданье.
Никогда не отрекайся от Игры.
Роль свою ты сам не выбираешь,
Тот, кого ты сможешь в ней открыть -
Это ты, ведь ты ее играешь.
Никогда не отрекайся от Игры
Каждый миг здесь может стать последним
Делай что-то, лги, кради, бери,
Погибай, но воскресай к обедне.